Настоятельница объявила пришедшей в ужас молодой послушнице, что Богу и Непорочной Деве Марии угодно, чтобы девушка шла иным путем. Дарра должна смиренно принять волю Божью и своего отца и немедленно покинуть монастырь, чтобы выйти замуж за лорда Бурка. Горько рыдая, послушница повиновалась.
И вот в день свадьбы Найла Бурка познакомили с девушкой, чье бледное лицо и покрасневшие глаза озадачили жениха. Он не знал, что девушка готовила себя совсем к другой жизни
Позже, когда вечером жених и невеста отправились в спальню, Дарра упала в обморок при виде обнаженного мужчины. Бурк выслушал объяснения пришедшей в себя жены, нежно погладил ее светлые волосы и растроганно произнес:
— В таком случае нам не стоит спешить. Сначала узнаем друг друга получше.
Найл никогда не был склонен к насилию над девственницами и теперь проклинал и своих родителей, и родителей Дарры за безоглядную глупость, которую они совершили. Девушка была глубоко религиозна, и он не был уверен, сумеет ли она заглушить это чувство. Найл горько рассмеялся. Они отняли его у любимой женщины, которая с радостью подарила бы ему сыновей. Но ее происхождение посчитали недостаточно высоким. А вместо нее навязали монашку! Как это было смешно, как это глупо, как это страшно! Он горько рассмеялся, а жена обеспокоенно спросила.
— А что скажут люди, если завтра заметят, что простыни не запятнаны кровью?
— Ах, Дарра Бурк, как ты еще невинна, — усмехнулся Найл. — Сколько молодых развлекаются до свадьбы, а наутро как ни в чем не бывало вывешивают простыни. Сейчас, девочка, я тебе все покажу.
Пораженная, с расширившимися глазами, она наблюдала, как муж взял нож для фруктов и воткнул его себе в бедро. Тоненькая струйка крови побежала вниз н запятнала простыню. Невинность Дарры доказана, честь мужа спасена, мужская сила установлена.
Прошло две недели после первой брачной ночи. Дарра считала, что ее девственность останется с ней навсегда. Когда-то она завещала ее Богу и не имела намерения отдавать Найду. Она станет хозяйкой в его доме — и это все. Доброту, которую муж проявил в брачную ночь, она приняла за слабость и решила ее использовать.
Снова и снова Найл пытался мягко уговорить жену. Из-за невежества Дарра так и не поняла, насколько добр и терпелив ее муж. Она заупрямилась, но и он решил настоять на своем. Если уж его заставили жениться на этой девушке, она должна стать матерью его детей. И тут Дарра объявила, что лишь формально будет его женой. Ее девственность принадлежит Богу.
— Ты не смеешь меня принуждать, как сделал это с бедной Скай О'Малли, милорд. Представляю, какого стыда натерпелась бедная женщина, — заключила она.
При упоминании о Скай голова у Найла закружилась, и он взглянул на холодное, набожное, бесчувственное существо, на котором его женили. Хрупкую, белокожую, плоскогрудую девушку с водянистыми глазами и белокурыми волосами смешно было сравнивать со Скай — женщиной с кожей цвета жасмина, со струящимися иссиня-черными волосами и зеленовато-голубыми глазами, с милой маленькой округлой грудью, подобным розовому бутону ртом, с ее невинной страстью. Скай! Жена Дома О'Флахерти, подарившая Найлу ночь и разрушившая его счастье, прислав ледяное письмо. Он застонал. Скоро Скай подарит Дому сына. И Дарра О'Нейл, решил Бурк с гневом, тоже должна родить ему сыновей.
Разглядев твердое намерение в глазах мужа, Дарра упала на колени, сжимая в руках четки и шепча молитвы. Он взял у нее четки, сорвал полотняную ночную рубашку, и, поцеловав, заставил раздвинуть губы. Она билась в его руках, царапалась острыми ногтями, извивалась. Она искренне верила, что Бог поразит мужа ударом молнии за его насилие, и молила, чтобы это произошло быстрее. Когда они упали на кровать и Дарра почувствовала, как муж проникает в нее, она призвала всех святых, умоляя оградить ее от Найла. Но вскоре она уже просила любить еще и еще, обнимала мужа тощими ногами, подлаживаясь к его ритму.
Он почувствовал отвращение и к самому себе, и к ней. Никогда в жизни он еще не совершал насилия над женщиной, но жена принудила его к этому своими отказами и упоминаниями о любимой Скай. Предательницы Скай!
Женщины! Они все похожи друг на друга. Говорят одно, думают другое, а делают третье. Вот и сейчас жена начала хныкать и жаловаться:
— Ты сделал мне больно! Как ты мог!
— В первый раз всегда больно, Дарра. Потом будет лучше.
— Никогда больше ты не сделаешь со мной такого. Никогда.
— Я что-то не слышал о непорочном зачатии, жена. Кроме того, ты явно получала удовольствие. Я всегда распознаю, если женщине это нравится. Хочешь ты или нет, дорогая, твой долг — родить мне сыновей. Может быть, ты когда-нибудь и признаешь, что любовь приятное занятие. Ничего нет зазорного в том, что женщина наслаждается с мужем.
— Никогда! — Она оттолкнула Найла, когда тот снова попытался ее обнять. Он успокаивающе похлопывал ладонью по ее напрягшемуся телу. — Я перенесу надругательство, потому что это воля Господня. Но каждый раз, когда ты будешь запихивать в меня эту ужасную штуку, знай, я буду ненавидеть тебя!
— Как хочешь, — ответил он. — Не забывай только, что я не больше, чем ты, жаждал этой свадьбы. Я бы тоже предпочел, чтобы ты оставалась в своем монастыре. — Он навалился на жену, и она закричала. — Роди мне пару сыновей, Дарра, и я навсегда оставлю тебя в покое.
А далеко от них, через протоку, на острове Инништурк Дом О'Флахерти, обхватив руками красавицу жену, тоже учил ее любви. Скай была слишком чувственной женщиной, чтобы не получать удовольствие от его объятий. Она позволила себе унестись в мир сладостного наслаждения. Дом достиг экстаза, не заботясь о жене. Не то что Найл. Скай отвернулась от Дома, и слезы покатились по ее щекам. Будь ты проклят, Найл! Неужели он никогда не перестанет ее преследовать?
5
Мак-Уилльям распорядился, чтобы рождественские праздники его вассалы провели с ним. Все, включая Дома О'Флахерти и его молодую жену, съехались из разных концов Мид-Коннота.
Их встретили с щедрым гостеприимством в замке Мак-Уилльяма. Когда-то это был дом с башней, но каждый новый хозяин достраивал, пристраивал что-либо, и в результате приезжим открывался большой замок, по норманнскому образу имеющий квадратный мощеный двор с садом. Гостей разместили со всеми удобствами. Хотя дом отца Скай был хорош и прилично обставлен, замок Мак-Уилльяма по сравнению с ним выглядел роскошным.
В гости к сюзерену приехали четверо О'Флахерти: отец Гилладубх, младшая сестра Клер, Дом и Скай. Скай откровенно надеялась, что они смогут найти мужа для Клер О'Флахерти, хотя ни ее отец, ни брат, казалось, не сознавали, что она уже становится старой девой.
